Коронавирус в Пензенской области на 12 декабря 2020 года по городам и районам: сколько заболело

На 12 декабря 2020 года в Пензенской области за сутки подтвержден факт инфицирования коронавирусом еще у 191 человека. Общее количество заболевших коронавирусом 22 177 человек.

Среди пациентов – дети: 17 лет; 17 лет; 17 лет; 17 лет; 16 лет; 16 лет; 15 лет; 15 лет; 14 лет; 14 лет; 13 лет; 13 лет; 13 лет; 12 лет; 12 лет; 12 лет; 12 лет; 11 лет; 11 лет; 11 лет; 9 лет; 9 лет; 8 лет; 8 лет; 8 лет; 8 лет; 8 лет; 7 лет; 7 лет; 7 лет; 6 лет; 6 лет; 5 лет; 5 лет; 5 лет; 4 года; 4 года; 3 года; 3 года; 2 года; 1 год; 10 месяцев; 6 месяцев; 3 месяца.

Выписаны в Пензенской области были в общей сложности 18 579 человек, в том числе за прошедшие сутки — 117.

Умерли от коронавируса 269 человек. За последние сутки умерли 3 человека.

В настоящее время в Пензенской области 3 329 активных больных коронавирусом.

В каких городах и районах Пензенской области выявлен коронавирус на 12 декабря 2020 года

Распределение заболевших коронавирусом по районам Пензенской области:

Пенза – 126
Заречный – 5
Пензенский район – 5
Сердобский район – 9
Нижнеломовский район – 13
Бессоновский район – 7
Башмаковский район – 6
Спасский район – 6
Тамалинский район – 3
Белинский район – 3
Лунинский район – 3
Земетчинский район – 3
Иссинский район – 1
Пачелмский район – 1

География распространения коронавируса по регионам России на 12 декабря 2020 года

Регион Выявлено Новые Активные Выздоровело Умерло
Москва 679163 7215 150552 518889 9722
Санкт-Петербург 166942 3779 66576 94188 6178
Московская область 124984 1370 34248 88329 2407
Нижегородская область 59831 495 5110 53386 1335
Свердловская область 50570 402 6560 42831 1179
Ростовская область 43921 386 6787 35535 1599
Красноярский край 39910 337 6022 32559 1329
Воронежская область 38470 378 818 36863 789
Ханты-Мансийский АО 36784 227 3849 32475 460
Архангельская область 35591 407 9162 26054 375
Иркутская область 35096 281 3245 30918 933
Ульяновская область 30601 294 2833 27363 405
Мурманская область 30571 285 2301 27733 537
Ставропольский край 30262 235 2773 26874 615
Саратовская область 29982 263 4267 25415 300
Волгоградская область 29939 264 1042 28538 359
Алтайский край 28579 223 1457 26453 669
Челябинская область 28531 297 5506 22647 378
Ямало-Ненецкий автономный округ 28459 187 7889 20287 283
Хабаровский край 28270 342 5769 22325 176
Самарская область 25343 288 1704 23154 485
Омская область 25245 244 1614 22910 721
Оренбургская область 25167 182 3057 21856 254
Новосибирская область 24629 172 3512 20297 820
Республика Коми 24511 284 3152 20907 452
Приморский край 24503 239 7037 17186 280
Пермский край 24071 315 5094 18169 808
Краснодарский край 24003 187 7082 16237 684
Кемеровская область 22693 171 2906 19369 418
Республика Саха (Якутия) 22364 200 2290 19753 321
Пензенская область 22177 191 3329 18579 269
Забайкальский край 22149 264 1829 19981 339
Республика Бурятия 21578 227 1472 19610 496
Кировская область 20805 247 6580 14017 208
Томская область 20648 199 4550 15908 190
Республика Дагестан 20370 152 1440 17904 1026
Республика Карелия 20068 427 7291 12654 123
Тюменская область 20058 168 1312 18586 160
Ленинградская область 19299 216 3185 15947 167
Брянская область 19132 188 2131 16840 161
Тульская область 18698 205 1728 16426 544
Ярославская область 18494 187 860 17527 107
Республика Крым 18256 306 3786 14110 360
Белгородская область 18160 186 1750 16263 147
Орловская область 17810 171 1855 15734 221
Калужская область 17674 161 959 16591 124
Ивановская область 17641 172 4401 12903 337
Тверская область 17565 230 4824 12331 410
Курская область 17151 178 1518 15399 234
Вологодская область 16148 365 4116 11755 277
Республика Башкортостан 15859 149 2851 12911 97
Псковская область 15615 297 7522 8012 81
Астраханская область 15440 167 4245 10900 295
Удмуртская Республика 15428 202 2849 12256 323
Рязанская область 15426 133 1347 13973 106
Владимирская область 14892 168 1277 13247 368
Тамбовская область 14661 137 1384 13143 134
Новгородская область 14121 210 3909 10116 96
Республика Хакасия 14053 180 3157 10727 169
Смоленская область 13923 149 3516 10111 296
Республика Чувашия 13916 132 1021 12539 356
Кабардино-Балкарская Республика 13797 102 2147 11415 235
Калининградская область 13659 218 3121 10406 132
Республика Тыва 13448 93 988 12320 140
Карачаево-Черкесская Республика 13274 98 1546 11692 36
Амурская область 13014 148 1346 11570 98
Липецкая область 12837 153 2576 10099 162
Сахалинская область 12823 141 3015 9798 10
Костромская область 12739 112 3081 9458 200
Республика Калмыкия 12708 103 2103 10439 166
Республика Алтай 12225 107 409 11765 51
Республика Мордовия 11730 89 2124 9535 71
Республика Татарстан 11323 94 1240 9922 161
Республика Ингушетия 10392 88 1397 8875 120
Республика Северная Осетия — Алания 10262 85 1338 8843 81
Курганская область 9864 110 1096 8646 122
Республика Адыгея 9133 101 1797 7265 71
Камчатский край 8523 80 941 7500 82
Республика Марий Эл 8138 52 788 7246 104
Магаданская область 6178 46 473 5648 57
Чеченская Республика 5897 143 2894 2921 82
Севастополь 5136 73 249 4724 163
Еврейская автономная область 3276 29 1029 2194 53
Ненецкий автономный округ 706 7 33 673
Чукотский автономный округ 429 39 386 4

Коронавирус и паллиативная медицина

Венера Золкорняева , заместитель начальника ГБУЗ «Пензенский областной госпиталь для ветеранов войн» по медицинской части и главный внештатный специалист Минздрава Пензенской области по паллиативной помощи, специально для «Улицы Московской» рассказывает о разных аспектах работы в обычных условиях и в режиме инфекционного госпиталя в условиях пандемии новой коронавирусной инфекции.

Венера Золкорняева в 1985 г. окончила Казанский государственный медицинский институт. В 1992–1994 гг. обучалась в ординатуре по терапии в Пензенском институте усовершенствования врачей. Прошла повышение квалификации по паллиативной медицинской помощи в 2014, 2019 гг. С 1994 г. работает в госпитале для ветеранов войн, сначала врачом-терапевтом, затем заведующей терапевтическим отделением. С 2002 г. по настоящее время является заместителем начальника госпиталя по медицинской части.

– Венера Назифовна, кто сейчас лечится в госпитале?
– Госпиталь для ветеранов войн с 21 апреля перепрофилирован в инфекционный стационар и работает как обычная инфекционная больница. Мы принимаем пациентов старше 18 лет. В основном мы лечим пневмонии средней степени тяжести.
– Сколько было отделений и коек в госпитале до того, как он стал инфекционным?
– У нас было 4 отделения на 238 коек. Из них два отделения паллиативной медицинской помощи, в которых оказывалась помощь тяжелым неизлечимым больным. Одно гериатрическое отделение на 73 койки для оказания помощи пожилым людям. И еще одно отделение на 60 коек – из них 45 неврологических и 15 терапевтических.
– Сколько теперь?
– Весной было 238 инфекционных коек, с 10 октября количество увеличилось до 350.
– Вы переделали в палаты какие-то помещения?
– Пришлось разместить по одной дополнительной кровати в палатах, чтобы больные не лежали в коридорах. В целом условия у нас хорошие, в каждой палате свой санузел.
– У вас есть реанимационное отделение?
– Нет, если состояние больных ухудшается, мы обычно переводим их в областную клиническую больницу или специализированную инфекционную больницу (ПОКЦ СВМП).
– Часто ли приходится переводить тяжелых больных?
– Раньше, весной, мы переводили чаще. Сейчас мы переводим действительно тяжелых больных, стараемся справляться сами, потому что накоплен опыт, появились новые препараты для лечения ковидных больных.

По мере накопления мирового опыта меняются схемы лечения коронавирусной инфекции. За 6 месяцев вышло 9 версий Временных методических рекомендаций Минздрава по профилактике, диагностике и лечению новой коронавирусной инфекции COVID-19.
Мы поняли, что сейчас, по 9-й версии рекомендаций, лечим более результативно.
– Какие уроки врачам и организаторам медицины преподнес, по-Вашему, коронавирус?
– Госпиталь ветеранов никогда не работал в режиме экстренной помощи, мы всегда были учреждением для плановой госпитализации. А в апреле начали работать, можно считать, в условиях чрезвычайной ситуации. Конечно, было сложно перестроиться и в короткие сроки организовать работу приемного отделения.
Знаете, когда за сутки поступает больше 100 человек и нужно всех посмотреть, описать, назначить лечение, нужна другая организация работы. Потом необходимо, чтобы всех пациентов максимально быстро разместили в отделении, чтобы выполнялись своевременно назначения.

Имеющегося персонала не хватало для работы в экстренном режиме. Пришлось дополнительно принимать сотрудников.
Все это на ходу: учиться и лечить, больные были для нас совершенно новые, и режим работы стал более интенсивным.
Мы вспоминаем первые дни просто с ужасом: как врачи первый раз в этих средствах индивидуальной защиты заходили в приемное отделение и вот началось… Больные же не поступают по одному – скорая помощь приезжает одна за другой. Больные накапливаются. Они себя плохо чувствуют, начинают возмущаться из-за того, что долго ждут.
Было непросто первое время, но мы научились.

Я думаю, что мы, медики, должны быть готовы в любое время оказывать медицинскую помощь даже в условиях такого массового поступления пациентов. Это действительно очень сложно.
– Вам приходил на помощь кто-то из работающих в экстренной медицине?
– Я постоянно по всем вопросам обращалась к главному внештатному специалисту по инфекционным болезням Курмаевой Джамиле Юсуповне, и по лечению, и по режиму работы. Спрашивала, сколько у них врачей в приемном отделении, в стационаре. Связывалась с начмедом 4-й больницы, где раньше нас заработал инфекционный госпиталь. Перенимали опыт других учреждений и внедряли у себя.
– Много врачей пришлось принять дополнительно?
– Сейчас в связи с тем, что количество коек значительно увеличилось, приняли дополнительно 8 врачей-стажеров, это ординаторы 2-го года, и 11 внешних совместителей. Пришлось взять дополнительно врачей-рентгенологов, потому что мы дежурим через день и делаем компьютерную томографию всем пациентам г. Пензы и близлежащих районов.
– У совместителей основная работа не в ковидной зоне?
– Есть врачи, которые на время взяли по основному месту работы отпуск без содержания. Руководство их отпустило, и они полностью работают в нашей ковидной зоне. Есть доктора, которые работают днем у себя в поликлинике, а в вечернее время дежурят у нас в стационаре. Ординаторы работают в отделениях полностью под руководством наших врачей.
– Как в госпитале работает один из амбулаторных центров, про которые говорил министр здравоохранения области?
– Мы дежурим через день, госпитализируем больных при наличии показаний. Тем, кому госпитализация не показана, делаем КТ, берем мазок, осматриваем пациента, даем ему рекомендации для амбулаторного лечения.
Это делается для того, чтобы больные не ждали врачей по нескольку дней, а сразу могли получить помощь в одном месте, как сейчас говорят, по принципу одного окна.
Понятно, что больных много, городская поликлиника не справляется. Нагрузка на нас, конечно, увеличилась в связи с этим. Дежурить через день очень тяжело.
– Насколько важен и как решается вопрос психологической поддержки медицинского персонала, который больше полугода работает в условиях ковидного госпиталя?
– В принципе, такая возможность у нашего медперсонала имеется – есть свой медицинский психолог в штате госпиталя. Она работала в отделении паллиативной медицинской помощи, сейчас не в «красной» зоне, занимается оформлением медицинской документации. Я знаю, что она в общий чат сбрасывает информацию о сайтах, где можно получить психологическую поддержку. Какое-то количество людей, скорее всего, в этом нуждается. К сожалению, возможности выделить помещение и время, чтобы встречаться на регулярной основе с психологом, сейчас нет.
– А много ли пациентов, которые впадают в панику, боятся?
– Таких немало, но, как правило, наши врачи сейчас и инфекционисты, и психологи. В любом случае врач беседует с пациентами, объясняет им, как будем лечить их заболевание, и пытается их подбодрить. На обходах я сама говорю, что все будет хорошо, мы вас вылечим. Этим занимаются все наши врачи и медсестры.
– До пандемии госпиталь работал с возрастными пациентами в основном. Вы как главный внештатный специалист по паллиативной медицине как считаете, насколько пандемия ковида ударила по таким больным, ведь сейчас плановая госпитализация сокращена?
– К сожалению, в плановом порядке, как раньше, мы, конечно, не можем их госпитализировать. Если возникает острая необходимость в стационарном лечении, они попадают в дежурные больницы (6-я, областная).
Сейчас у нас в городе осталось отделение паллиативной помощи для онкологических больных при онкологической больнице и койки сестринского ухода в тех больницах, которые не перепрофилированы в инфекционные. И остается помощь на дому. У нас десять врачей в городской поликлинике и в районах области прошли специальное обучение. Они совмещают работу врача паллиативной помощи и участкового врача.
– У отделения паллиативной медицины в Пензе большая история?
– Сначала в 2013 г. в госпитале ветеранов было открыто 20 паллиативных коек. (Незадолго до нас койки сестринского ухода появились на базе онкологического диспансера.) Потом их стало 60, постепенно прибавилось до 100, и еще добавили 5 коек сестринского ухода, так что всего у нас было 105 коек паллиативной медицинской помощи.

Тогда, семь лет назад, мало кто понимал, что это такое, и мы в том числе. Приняли доктора, она целый месяц училась в Москве. Потом обучили своих специалистов – к нам приезжали из Санкт-Петербурга. И сегодня наши врачи уже хорошо знают все нужды таких больных, подходы к ним. Мы ежегодно в ноябре-декабре ездили на совещания, семинары в Москве, привозили материалы и для больных, и для сотрудников.
Я считаю, нужно и дальше развивать это направление, а именно амбулаторную помощь – выездные бригады, чтобы как можно большее количество пациентов получали квалифицированную паллиативную помощь. Потому что многие участковые врачи не знают, чем могут помочь тяжелым больным.

Девиз паллиативной помощи: если больного нельзя вылечить, это не значит, что ему нельзя помочь. Купировать боль, облегчить симптомы, залечить раны, пролежни – это очень много значит. И, конечно, психологическая поддержка играет очень большую роль.
– Опыт работы с паллиативными больными пригодился в работе ковидного госпиталя?
– Пригодился, конечно. К нам поступают люди в том числе престарелого возраста, перенесшие инсульт, операцию, черепно-мозговую травму, кто сам себя не обслуживает.
Мы таких больных не боимся, мы знаем, как их лечить. В отделении паллиативной помощи у нас и раньше лежали очень тяжелые лежачие больные.

Врачи паллиативной помощи – это те же врачи-терапевты, неврологи, которые дополнительно проучились, потому у них квалификация выше. То же самое можно сказать про врачей-гериатров.
А у нас и сейчас очень много пожилых пациентов, у которых много сопутствующих заболеваний. Здесь нужен особый подход, и прежний опыт, конечно, помогает нашим врачам.
– Венера Назифовна, что Вы расскажете про коллектив госпиталя?
– Только доброе. Говорят, что друзья познаются в беде. То же самое можно сказать про наш коллектив. Когда мы узнали, что нас перепрофилируют в инфекционный госпиталь, у меня только два врача уволились, и то по семейным обстоятельствам. А так все остались работать, в том числе врачи гериатрического центра, которые работали на поликлиническом приеме. И хотя они никогда до этого не работали в стационаре, это чисто поликлинические врачи, никто не сказал: я не буду работать, я не смогу, я боюсь.

Все пришли, все научились. Бывает, иногда кто-то заболеет, надо заменить, выйти на дежурство – никто не отказывается. Все говорят: «Да, я выйду, помогу». Естественно, средний медперсонал – то же самое, буквально единицы уволились. Я горжусь своим коллективом.
У нас коллектив очень стабильный. Многие из среднего медперсонала работают даже более 30 лет, с того времени, когда главным врачом госпиталя был Исаак Петрович Гутман. Можно сказать, традиции отношения к больным выработаны еще с тех времен, когда руководил Исаак Петрович.
Я бы сказала, что у нас особое отношение к пациентам и у санитарок, и у среднего медперсонала, и у врачей. Потому что у нас лежат очень пожилые люди, но мы к ним относимся, как к обычным больным. Часто бывало так, что пациент после лечения у нас отказывался лечиться в других стационарах.

Я могу сказать коллективу только слова благодарности. Конечно, усталость накапливается. Буквально месяц у нас был перерыв – август, когда мы вновь работали по своему профилю. А с 12 сентября вынуждены были снова стать инфекционным стационаром. Надеемся, что ситуация будет меняться и вакцинация, возможно, поможет уменьшить поток пациентов, и мы уже будем продолжать лечить своих больных.
– Венера Назифовна, в заключение нашего разговора, на что бы Вы хотели обратить внимание читателей?
– Я бы хотела сказать, как и все врачи, чтобы люди соблюдали все меры предосторожности: носили маски, не ходили в людные места. Принимали меры, чтобы защитить себя и свою семью, потому что самое главное – здоровье. И лучше принимать меры профилактики, чем потом с такими усилиями пытаться спасти жизнь и здоровье. А некоторые до сих пор еще не верят, что существует такая инфекция и что люди умирают.
– Есть же такие, которые говорят: я не старый, крепкий, если и заражусь коронавирусом, то будет вроде той же прививки?
– Это совершенно неправильно! Даже из молодых людей один переболеет легко, другой очень тяжело и может даже скончаться. Я не знаю, от чего это зависит. Иммунная система у каждого человека по-разному реагирует на внедрение вируса в организм, поэтому здесь никто не застрахован, ни молодой, ни старый. Швеция хотела переболеть таким образом. Но ведь они тоже поняли, что решение было ошибочно, и сейчас вводят ограничительные меры. У них очень много людей умерло.

Ну как можно рисковать своей жизнью! Ведь несложно мыть руки, носить маску, перчатки, не пойти на какое-то празднование. А то некоторые день рождения проводят, а потом почти все попадают в инфекционный стационар, и кто-то может умереть. Если это все обдумать, один раз можно не сходить в гости и просто поберечься. И особенно поберечь своих родителей, потому что много поступает пожилых людей, которых заразили, как правило, их же дети.